Нападающий «Красной Армии» Тахир Мингачёв дал интервью корреспонденту Sport Media News.
— О том, как ты начал заниматься хоккеем, ты уже рассказывал в интервью для программки, поэтому спрашивать не буду. Как ты понял, что готов заниматься этим всю жизнь?
— У меня стало получаться, я забивал голы. Сразу же видно, когда ребенок хорошо играет, а когда — плохо. Я был из числа первых. Тренер всегда давал мне много времени на льду. Как-то так и понял.
— А почему ты встал именно в нападение?
— Да активный был просто, поэтому тренер и поставил. Так все и пошло.
— Ведь ты же играешь не просто в нападении, ты центрфорвард. Расскажи о том, какие есть особенности именно у этой позиции?
— Особенности? Центральный думает за все звено. Получается, что это «мозг» звена. Без центра не будет получаться ни в нападении, ни в обороне, потому что центральный помогает и там, и там.
— То есть, это дополнительная ответственность?
— Да.
— А твои игровые номера? В Самаре, я видела, что ты играл под «10»-м номером, а в «Красной Армии» взял «63»-й.
— Я всю жизнь был «10»-м, но, когда я приехал сюда, оказалось, что он уже занят. Пришлось брать другой. Самарский регион 63-й, поэтому я и взял его.
— Еще я видела, что начинал ты в ЦСК ВВС, а затем в какой-то момент появилась «Комета». Объясни, как выглядит система хоккея в Самаре.
— Когда я начинал заниматься хоккеем, детская школа называлась ЦСК ВВС, точно так же, как и первая команда. А потом название школы изменили как раз на «Комету». И когда я уже играл за ЦСК ВВС в ВХЛ, по возрасту мог еще играть в ЮХЛ, и дважды меня туда даже спускали.
— Кстати, на сайте «Кометы» до сих пор висит новость о том, что ты серебряный призер юниорского Чемпионата мира.
— Ну да, там нечасто такое случается.
— Детско-юношеский хоккей всегда занимает все-таки большое место в жизни. Расскажи, какое самое яркое впечатление или воспоминание у тебя есть.
— Всегда было смешно. То есть какого-то серьезного настроя не было. Я не имею в виду на игры, а вообще. Все время приходил на тренировку: мы там посмеялись, поиграли и разошлись. Это было прикольно. Сейчас уже так нельзя, сейчас от нас требуют. Но думаю, это и осталось самым ярким воспоминанием — радость.
— В день тренера (беседа состоялась 30.10.2019 — прим.) сложно не задать вопрос о том, кто был твоим первым тренером.
— Именно тренером был Валерий Михайлович Додаев, он и сейчас в Самаре работает. А в группу набора я пришел к Игорю Николаевичу Ковшову.
— Поддерживаешь ли с кем-то из них связь?
— Да, с Валерием Михайловичем. Игорь Николаевич в силу своего возраста уже скончался.
— Раз уж у нас зашла речь о первых тренерах, то не могу не спросить о нынешнем. Что можешь сказать об Александре Георгиевиче?
— Александр Георгиевич — кремень, довольно жесткий мужчина. Но мы сошлись с ним характерами, нашли общий язык, и общение у нас наладилось. Я же знаю его еще по сборной, он там вторым тренером был.
— А какие именно черты тебе в нем нравятся?
— Он никогда не будет обманывать, всегда скажет все прямо в лицо. Не будет уходить от темы, уклоняться от разговоров. Его спрашивают — он отвечает. Я считаю, что это хорошее качество для тренера.
— Вернемся обратно к хоккею. Ты уже говорил, что, когда ты дебютировал в ЦСК ВВС, у тебя ещё была возможность играть в «юниорке». Вообще насколько сложно было вливаться в таком возрасте во взрослый хоккей?
— Ну первые два месяца я вообще не понимал, что происходит. Мужики какие-то бегают, хотят от меня чего-то — вообще не мог ничего понять. Уже потом более-менее сориентировался, и все было нормально.
— Помнишь свой дебют в ВХЛ?
— Да, помню. Мы с «Ладой» играли. Я вообще мог в первом же матче забивать. Атака соперника была в нашей зоне, их защитник бросал и попал в меня. Я забрал шайбу и убежал «1 в 0». Думал, мол, ну все, забью первый гол в первой же игре. Но не повезло маленечко (улыбается). Потом очень долго, кстати, забить не мог, переживал. Но, слава богу, все-таки сделал это.
— Ну вот, кстати, помнишь, как случилась твоя первая шайба?
— Конечно!
— Она ведь еще важная была.
— Да, мы тогда 4:3 «горели» в Новокузнецке. В третьем периоде атака около ворот, шайба оказалась ничейной. Ну я прибежал, подобрал и забил. Эмоции тогда зашкаливали! Я еще после этого матча в сборную уехал, меня взяли на Кубок вызова в Канаду. То есть, это мне очень помогло, потому что туда надо было ехать очень уверенным. Если бы я не поехал, то, думаю, меня бы и на Чемпионат мира не взяли. Возможно, посчитали бы, что я недостаточно готов. А так они увидели, что у меня все отлично. Вовремя, получается, забил.
— Ты провел 30 матчей в ВХЛ. Какой из них ты мог бы назвать самым запоминающимся?
— Ну, наверное, тот, где забил. Я хорошо помню этот момент. Некоторые моменты, когда не забивал, конечно, тоже помню, но не будем о них. Самым хорошим и самым запоминающимся был матч в Кузне.
— Почему ты все-таки решил продолжить карьеру не дома, а отправиться в Москву?
— Решил, что нужен какой-то рост. Подумал о том, что отсюда, скорее всего, легче попасть в сборную. При этом понимал, что здесь будут требовать, что здесь будет другой хоккей, другие тренеры. Но все-таки надо было что-то менять, и я рискнул, так сказать.
— Но как тебе далось это решение?
— Я бы не сказал, что с трудом. Я довольно легко его принял, даже не задумывался. Считаю, что сделал правильный выбор, что бы там люди ни говорили.
— Что тебе родители говорили?
— Говорили, что это моя жизнь и что я могу решать сам. Мама, конечно, хотела, чтобы я в Самаре остался — ближе к дому, к семье. Папа тоже что-то говорил, но я сейчас не вспомню что именно. Но все равно это был мой выбор, я по сути никого не спрашивал. Думаю, даже если бы они были бы против, я бы все равно уехал.
— Когда ты ехал сюда, знал ли ты, в какой команде окажешься? Тут же и команда из «вышки», и в «молодежку» ты еще по возрасту спокойно проходишь.
— Нет, мне сказали, с кем я буду сборы проходить. Еще когда я был в Самаре, меня добавили в чат в WhatsApp’е. Так что я понимал, куда еду. А что там уже дальше будет — поднимут ли, спустят — я не задумываюсь. Где сказали играть, там и играю.
— Как ты адаптировался в МХЛ после ВХЛ?
— Первые матчи у меня были непонятные, сложные. Я смотрю, ребята из команды забивают, а у меня не получается. Ну я все думал, что бы такого сделать, ведь в первом звене даже играл. В итоге забил, расслабился и пошло.
— И теперь ты лучший бомбардир «Красной Армии» (по состоянию на момент беседы — прим.).
— Ну да.
— Кстати, это же твой первый опыт, связанный с МХЛ. Какие впечатления о Лиге в целом?
— Тут все ребята молодые. Они бегают, стараются. У них какие-то свои мысли, поэтому иногда голы курьезные залетают. Мне нравится МХЛ. Здесь есть люди с разными планами мышления.
— Сам ощущаешь ли то, что у тебя больше опыта, что у тебя есть есть какое-то преимущество перед ребятами?
— Конечно! Это даже не обсуждается. Я считаю, что уже более-менее знаю, как играть против разных соперников. Разница все-таки чувствуется.
— Хорошо. Расскажи, как тебя приняли в команде?
— Да нормально. Я знал многих еще по сборной, практически весь 2001 год. Ну а вообще, как они могли плохо принять? Я с самого начала вел себя нормально, не выпендривался, грубо говоря. Люди же сразу видят, кто и как себя ведет.
— А с кем ты из команды лучше всех общаешься?
— Сейчас, наверное, с Леней Климовым.
— Это из-за того, что вы играете в одном звене?
— Ну да, скорее всего, это помогло, так сказать, в нашем общении. Но если нас разъединят, я не думаю, что перестану с ним общаться (улыбается).
— У «Красной Армии» есть свои болельщики, хоть их не очень много болельщиков. Как новичок команды, что можешь сказать на этот счет?
— Да у нас хорошие болельщики! Они всегда кричат, всегда поддерживают. Вышли один раз после матча, Татьяна Молодцова (лучшая болельщика «Красной Армии» по итогам сезона 2018/2019 — прим.) нас всех расцеловала. Мне все нравится (улыбается).
— Сейчас ты капитан «Красной Армии». Как ты отреагировал вообще на то, что тебе дали нашивку?
— Ну как? Команда доверяет мне, относится ко мне нормально.
— Стало ли это для тебя сюрпризом?
— Не то, чтобы сюрпризом. Ко мне подошел главный тренер и сказал, что я буду капитаном. Я подумал — не по поводу того, соглашаться или нет — «А почему нет?» Ребята, которые помоложе, вроде слушаются, мой возраст тоже нормально ко мне относится. Все делаю так, как надо, ничего особенного не придумываю, поэтому все хорошо.
— Это же не первый твой опыт капитанства?
— Ну да, я в детстве был капитаном. Лидерские качества, наверное, есть, раз мне доверяют.
— Видела, кстати, в инстаграме твой комментарий под публикацией МХЛ, когда Никита Долгопятов был выбран Звездой дня — #долгоговкапитаны.
— Это внутрикомандная тема, ради смеха. Ничего такого.
— Давай поговорим немного о сборных. Как ты вообще получил свой первый вызов?
— Я тогда еще играл в ЮХЛ, у нас был плей-офф с Нижнекамском. Ну я увидел, что там ходит какой-то мужчина в куртке сборной ходит — Россия там, ФХР. И после этого слухи появились, что скаут приехал. Но в Нижнекамске тоже игроки хорошие — оттуда потом взяли ребят. Услышав об этой новости, я старался играть в свой хоккей, игра вроде пошла. После ко мне подошли, спросили: «Загранпаспорт есть?». И все, я поехал.
— На Юниорском чемпионате мира вы заняли второе место. После неудачного группового этапа пресса о вас писала всякое…
— Да, да, было такое (улыбается).
— А сами вы как оценивали свои силы?
— Мы на групповом этапе не могли показать свой командный характер. Хотя как не могли? Скорее, не хотели. Случилось что-то такое, не знаю. Может, решили оставить настрой на плей-офф… Во-первых, у нас была задача выигрывать все матчи, конечно, но не получилось. Во-вторых — подобраться как можно ближе к кубку и взять его. Перед играми «на вылет» мы просто сели с ребятами, поговорили, обсудили что не так, каждый высказался. Ну вот и после этого дух у команды появился, начали выигрывать.
— Но вообще как ты думаешь, что лучше: победить в матче за третье место и закончить ЧМ на хорошей ноте, или проиграть в финале?
— Ну в 1/2, когда мы бились за выход в финал, мы играли с США. Это был принципиальный матч. Там даже каких-то слов не нужно было. Достаточно было посмотреть в глаза каждому — все было видно. У нас еще команда была «мужская», грубо говоря. Все бились, старались, шайбы на себя ловили. Все это принесло свои плоды — мы обыграли американцев. Наверное, мы в том матче много эмоций потратили, может быть, их где-то не хватило на финал. Но я считаю, что наше второе место — это достойный результат.
— А как ты можешь оценить этот турнир для себя лично (Тахир набрал 1 (1+0) балл за результативность в 7-ми матчах — прим.)?
— Я нападающий, так что мне надо было как можно больше забивать. Мне не стыдно, что я забросил всего одну шайбу, потому что я бы не сказал, что не старался. Команда и тренерский штаб все прекрасно понимали. Мне просто где-то не везло, наверное. Но к желанию никаких ни у кого претензий не было. Я старался.
— Что тебе больше всего запомнилось в этой поездке в сборную?
— Наверное, все матчи были запоминающимися. Я бы не сказал, что к какому-то конкретному матчу мы относились как-то по-особенному, так что я все запомнил.
— Теперь давай немного о твоей семье. Они же остались в Самаре?
— Да.
— Видела у тебя в Инстаграме историю с младшим братом. Получается, они иногда к тебе приезжают?
— Да.
— Кстати, о брате. Ты говорил, что он тоже хоккеист.
— Да, играет за 2011 год. Он, получается, занимается у моего первого тренера.
— И как у него успехи?
— Ну не так, как у меня в его возрасте, конечно (улыбается), но у него все впереди. В детстве вообще нет особенных успехов, так что трудно что-то сказать.
— Но ты ему помогаешь?
— Конечно! И в хоккейном плане, и в форме, если надо. Но мы вместе не тренировались. В Самаре времени не было: у меня с утра тренировки были, а у него — вечером. Зимой, правда, выходили на каток, там немного занимались, бегали туда-сюда.
— Хорошо. Расскажи о том, кто в семье, скажем, больше ругает, если что, а кто больше жалеет?
— Ой, я даже не знаю, что ответить. За что меня ругать? У меня косяков-то почти нет (улыбается). Если и ругают, то только из-за характера — я люблю иногда не соглашаться.
— А поддерживают тебя как?
— Звонят каждый день, мы общаемся. Родители всегда смотрят матчи. Думаю, как и все другие.
— Если получается неудачный матч у команды, то как тебя поддерживают?
— Мама всегда говорит, что я хорошо играл, что я молодец. Она никогда не скажет, что я плохо провел встречу. Я больше сам думаю хорошо ли, плохо ли. Да и тренеры подсказывают.
— А как ты сам справляешься с эмоциями после неудачных матчей?
— С эмоциями? Напиваюсь, наверное (смеется). Да нет, ну я шучу, конечно. Могу грушу побить, походить по раздевалке и покричать. На других тоже могу покричать (улыбается). То есть стараюсь быстрее выплеснуть это все, чтобы не задумываться об этом. Музыка, кстати, помогает. Почти каждый день, когда я один, я постоянно слушаю музыку. Думаю, это мое успокоение.
— Вот ты в этом году переехал в столицу, поэтому расскажи: как тебе Москва?
— Хороший город, большой, тут все есть. Живем вот рядом с торговым центром. Насколько я знаю, это самый большой ТЦ в Европе. Но, может, я ошибаюсь. Хожу сюда в кино, в компьютеры иногда поиграть.
— Что вообще успел посмотреть здесь?
— Даже не знаю. Вот спросите: «Ходил на Красную площадь?» Я скажу, что ходил. Ну а так вроде везде побывал.
— Хорошо. Такой вопрос: если бы ты не хоккей, то чем бы ты занимался?
— C моим характером… Точно занимался бы спортом. Может драться бы пошел, в бои какие-нибудь. Я часто смотрю какие-нибудь ролики в Интернете. Мне нравится, когда кто-то дерется.
— То есть, ты прямо следишь за этим?
— Ну да.
— А за НХЛ?
— Периодически. Матчи-то поздно, а просматривать их в записи целиком просто нет времени. Поэтому я смотрю нарезки голов, опасных моментов.
— Есть ли мечта уехать когда-нибудь туда?
— Да у меня была возможность уехать за океан. Но это такая история… Не буду рассказывать. Просто решил остаться здесь. Я считаю, что пока в КХЛ не окрепну, уезжать туда нет смысла, и делать этого я не собираюсь.
— Давай представим ситуацию, что ты все-таки уезжаешь в НХЛ. В какой команде ты бы захотел играть?
— Наверное в той, где больше русских. Где там у нас сейчас больше?.. Вашингтон, Нью-Йорк. Можно туда съездить, в принципе, я бы не отказался (улыбается).
— Отлично. С основными вопросами мы закончили, так что перейдем к небольшому блиц-опросу. Последняя тренировка, которая тебя полностью вымотала?
— Наверное, любая после выходного. У нас всегда после отдыха беговые тренировки. Нас заранее предупреждают: «Вы придете и будете бегать. Делайте, что хотите — это ваше дело — все равно будет плохо».
— Последний момент, связанный с хоккеем, который тебя порадовал?
— Последний гол, наверное. Когда я там забил? Ну вот «Атланту» в недавнем матче как раз. Это и был последний момент, когда хоккей порадовал. Но так он меня всегда радует.
— Твоя последняя травма?
— Ключицу сломал в конце 2015 года. Шесть месяцев восстанавливался.
— Последний фильм или сериал, который ты посмотрел?
— Я как раз сегодня ходил вторую часть «Малефисенты» смотреть.
— Последнее, что слушал?
— LOBODA — «Пуля-дура».
— Последняя игра, в которую ты играл?
— Да у меня вот дрифт есть на телефоне.
— Как ты провел свой последний отпуск?
— Я никуда не летал, был дома. В деревню ездил, мы дом строим. Копал там землю. Не сказал бы, что это отдых, но морально я отдохнул.
Обладатель кубка Харламова сезонов 2010/11, 2016/17 гг.
